Накануне президентских выборов оппозиция руководствуется стратегией выживания. Бывший чемпион мира по шахматам отказался от участия в кампании. "Марши несогласных" уже не пользуются успехом, и даже самые смелые активисты, устав от угроз и избиений, попросили политического убежища – кто на Украине, кто в Великобритании.

Но Марину это не пугает. Эмиграция – не для нее. В кроссовках и с ноутбуком в руках она день ото дня организует акции протеста против режима, выступает против несправедливости, ведет одну из самых посещаемых страниц в "Живом журнале", который чудом пощадила цензура.

Ее интерес к политике делает ее аномалией в стране, где пассивность – самое распространенное явление. "Быть в оппозиции – значит обречь себя на преследования и безденежье. Большинство молодежи не очень привлекает такая жизнь", – признается она.

Раньше, когда она ездила по стране, милиционеры встречали ее на выходе из поезда и отправляли обратно. В конце концов она поняла: "У кассиров были списки оппозиционеров, и они предупреждали милицию, когда я покупала билет". Она не отказалась от поездок, просто она больше не покупает билеты. "Приходится хитрить".

Ее худшее воспоминание? Мартовский вечер 2006 года, когда на нее напали на выходе из офиса. На улице два человека перегородили ей дорогу. Не успела она обернуться, как ее повалили на землю и стали колотить ногами и кулаками. "Они целились в основном в лицо".

Прежде чем потерять сознание, она услышала, как один из нападавших сказал: "Надо быть осторожнее, Марина". Когда она пришла в себя, ее лицо распухло, не хватало двух зубов. Врачи поставили ей диагноз: сотрясение мозга.

По данным милицейского расследования, девушку сбила машина. Следствие было прекращено, но с тех пор Марина не выходит из дома без телохранителей. Боится ли она? Опасается ли отравления, как Гарри Каспаров, который ничего не ест и не пьет при перелетах внутренними авиалиниями? "Я не думаю об этом. Яд – это слишком сложно, пуля в голову – действенней".

Она уверена, что причина нападения – ее деятельность, связанная с жертвами Беслана, маленького североосетинского городка, где в сентябре 2004 года в результате захвата заложников в школе погибли 334 человека, в том числе 186 детей. В первые же часы драмы Марина отправилась в Беслан и сняла там комнату. На протяжении шести месяцев она плакала вместе с матерями и пила водку с отцами. "Беслан – мой второй дом", – любит повторять она. Борьба семей, который хотели пролить свет на смерть своих детей, стала ее борьбой. Предстоящий суд над матерями Беслана, обвиненными в "экстремизме", выводит ее из себя.

По официальной версии, захватившие заложников – чеченские и ингушские сепаратисты – взорвали бомбы в школе, что привело к многочисленным жертвам и стало причиной штурма. Депутат Юрий Савельев, эксперт по баллистике и взрывчатым веществам, провел собственное расследование. Его выводы совершенно иные: причиной взрыва стали две ракеты, запущенные с крыши соседнего дома спецподразделениями ФСБ.

Выводы депутата – впоследствии исключенного из парламентской комиссии по расследованию – были бы забыты, не опубликуй их Марина на своем сайте www.pravdabeslana.ru. Она бы сделала книгу, но где найти время? Все ее время уходит на общественную деятельность, она с трудом улучает моменты для своего 6-летнего сына, которого растит одна. Ей было 7 лет, когда ее мать умерла, ее воспитывал отец.

Все прочило ей блестящую карьеру пиарщицы в кремлевских структурах. Она создавала интернет-сайты, и в 22 года ее пригласили на работу в компанию по связям с общественностью, близкую к власти.

Для простой москвички, дочки авиаинженеров, не имевшей связей, это было неплохим началом. Так она попала в сердце пропагандистской машины. "Там я и научилась всему". В 1999 году она участвовала в избирательной кампании Владимира Путина, создавала президентских сайт. Тогда она еще верила в Путина.

Ее отношение к российскому президенту – это история разочарований. Первое постигло ее в августе 2000 года, когда тонула атомная подводная лодка "Курск" с 118 моряками на борту. Владимир Путин не счел нужным прервать свои каникулы на черноморской вилле, чтобы немедленно встретиться с семьями подводников. Она до сих пор поражается "такой бесчеловечности".

Два года спустя захват заложников в театре "Норд-Ост" – 129 человек погибло, большинство от отравления газом, примененным силами охраны правопорядка перед штурмом – только усилил ее разочарование. Гораздо больше людей можно было бы спасти, если бы ФСБ согласилась проинформировать медиков о составе использованного газа – но это "государственная тайна". После четырнадцати месяцев безрезультатного расследования семьи получили компенсацию в размере 18 долларов. Вместо того чтобы привлечь к суду офицеров ФСБ, ответственных за штурм, их наградили.

Марине опротивела ложь власти, и она хлопнула дверью Кремля, предложив свои услуги оппозиции. Недоброжелатели характеризуют ее как специалиста по связям с общественностью, готового предложить свои услуги тому, кто больше заплатит. Если бы это было так, возражает она, она бы выбрала гораздо более высокооплачиваемое и менее опасное занятие, "например, продажу автомобилей класса "люкс".